Библиотека

НовостиО себеТренингЛитератураМедицинаЗал СлавыЮморСсылки

Пишите письма

 

 

 

                                  Леонид Жаботинский

 

СТАЛЬ И СЕРДЦЕ

Стокгольм, 1963

 

Бегу по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Вихрем врываюсь в комнату и еще с порога кричу:

— Раечка! Все в порядке! Все отлично! Я еду в Стокгольм!

— Тише, Леня,— поднимается мне навстречу жена.— Русика разбудишь!..

А у самой глаза так и сияют от радостной новости. Ведь знает Рая, как ждал я этого известия, как боялся, что его не будет! Но теперь уже все решено. Я еду в Стокгольм, на чемпионат Европы и мира, уже не на «несчастный случай», не запасным, а основным, полноправным участником. Буду соревноваться рядом с Юрием Власовым, вместе с ним буду защищать честь Родины на соревнованиях высшего уровня. Ну как тут не радоваться!

Времени на подготовку в обрез. Готовимся в Дубне под Москвою. С того времени центр атомных исследований стран социалистического лагеря часто становится столицей и советских тяжелоатлетов. В Дубне прекрасная спортивная база, а уж лучших природных условий и искать нечего! Березовые рощи, красавица Волга — все привлекает здесь, все создает тот чудесный фон, на котором легко и приятно тренироваться.

В городе мирного атома любят и ценят спорт. И к нам, штангистам, тут отношение дружеское и приветливое. Хотя среди ученых поклонников нашего вида спорта сравнительно немного, но спортсмен спортсмену всегда рад, пусть и разными видами спортивного оружия владеют они. А спортсменов тут много. Вот, идя мимо теннисного корта, я вижу, как ловко отбивает мяч за мячом и сам легко посылает сильные «смеши» уже немолодой человек.

— Бруно Понтекорво,— называют мне фамилию известного советского физика.

Вспоминаю, что в Киеве видел в такой же позиции президента Академии наук Украины Бориса Евгеньевича Патона. Невольно думаю: вот свести бы их на корте! Интересно, кто кого?

Охотно отдают свой досуг спорту и президент Всесоюзной академии Всеволод Мстиславович Келдыш, и директор Объединенного института ядерных исследований Дмитрий Иванович Блохинцев, и много других выдающихся ученых, с которыми мне довелось познакомиться в Дубне. Кое-кто из них приходил на наши тренировки и проявлял изрядную осведомленность в «железной игре».

Теперь эта игра достигнет высшего своего накала в Стокгольме. Сопровождаемые добрыми пожеланиями, мы прощаемся со столицей атомников и летим в столицу Швеции.

Она встречает нас первыми осенними холодами и сердечным теплом своих жителей. Хотя популярность тяжелой атлетики никак не может конкурировать в Швеции с популярностью, скажем, хоккея или конькобежного спорта, все же недаром Стокгольм в 1953 и 1958 годах уже становился ареной борьбы сильнейших штангистов мира. Любителей спорта сильных здесь достаточно. На аэродроме сотни встречающих. Всем хочется увидеть Юрия Власова. А он этим рейсом не прилетел. Репортеры «набрасываются» на меня и... на писателя Анатолия Софронова, прибывшего вместе с нами. Он и вправду тяжеловес 125 килограммов! Анатолий Владимирович подмигивает мне и по просьбе журналистов становится рядом. Щелкают затворы фотоаппаратов, стрекочут кинокамеры. А когда заканчивается традиционный ритуал, Софронов, улыбаясь, говорит оторопевшим газетчикам:

— Спасибо за внимание, но я, простите, не спортсмен, а писатель и прибыл сюда по сугубо литературным делам.

Зато уж потом обманутые репортеры отыгрались на нашем Юрии, преследуя его в отеле, на прогулках, да и после тренировок. Да и вообще Власов всюду был в центре внимания и шутя говорил:

— Уж не знаю, как штангу буду поднимать. От автографов рука болит!

В Стокгольм прислали весь цвет своих штангистов как старые тяжелоатлетические державы, так и те, кто лишь недавно вышел на первые роли в «железной игре», — Польша, Япония, Венгрия, Англия. Тут и Фельди, и Мияке, и Башановский, и Палинский, и могучий англичанин-негр Луис Мартин. Но наибольший интерес, естественно, вызывает предстоящая схватка советских и американских богатырей.

Американцы приготовились дать решительный бой своим многолетним соперникам. В интервью журналистам Боб Гофман и тренер команды США Джон Терпак не скупятся на эпитеты, расписывая готовность своих бойцов, особенно полутяжеловеса Гарри Марча и неувядаемого Норберта Шеманского. Но о тренировочных результатах и они, и другие наши соперники предпочитают помалкивать. В то же время знание возможностей противника очень важно для правильного тактического построения выступлений. Здесь мы в наименее выгодном положении: только что прошла Спартакиада, и все наши результаты как на ладони.

Во время одной из прогулок по уютным улицам и чудесным паркам Стокгольма встречаем американских атлетов. Здороваясь, Норберт Шеманский не забыл поздравить меня с рекордом, добавив, что счастлив
скрестить оружие с достойным соперником. Боб Гофман растянул губы в улыбку, потрепал меня по плечу и промолвил:

— О'кэй! Прима!

Вскоре, однако, мне довелось убедиться, что похвала многолетнего мецената и менеджера американской тяжелоатлетической команды обернулась для меня другой своей стороной.

И грянул бой! Зал «Ериксдальс-халле» — уже традиционное место проведения мировых чемпионатов — в эти дни полон, как никогда, да и есть на что поглядеть стокгольмцам! Уже с первых выходов на помост борьба атлетов приобрела небывалую остроту и упорство. Впервые выступая на мировом чемпионате, Алексей Вахонин победил всех своих соперников, и в их числе очень сильного японца Исиносеки. В четвертый раз выиграл первенство среди сильнейших атлетов полусреднего веса казанский штангист Александр Курынов. А воспитатель Вахонина, наш славный ветеран Рудольф Плюкфельдер, хотя на этот раз удовлетворился лишь серебряной медалью, но показал действительно прекрасный результат. Не подвел и дебютант — днепропетровец Эдуард Бровко. Он завоевал бронзу, но в такой борьбе она, пожалуй, могла цениться на вес золота. Обошли нашего могучего и приземистого Эдуарда Луис Мартин и Иренеуш Палинский, но американец Марч отстал от него на целых 20 килограммов. Да и вообще перед последним днем соревнований шансы американцев были, как никогда, низки — их кроме нас опережали венгры, поляки, японцы.

И вот последний день. Вспыхивают огни «юпитеров» кино и телевидения, направлены на сцену десятки объективов, сотни жадных до рекордов глаз. Занимают свои места «вершители судеб» мировой тяжелой атлетики — президент Федерации Кларенс Джонсон, вице-президенты Константин Назаров и Жан Дам, генеральный секретарь Оскар Стейт. Садятся за столы судьи. А арбитр на помосте — не кто иной, как тот же Боб Гофман. Сегодня он бросает на кон большой игры свои последние козыри — ветерана Шеманского и молодого Сида Генри.
Да, пора американских триумфов на мировом помосте уже позади. На Мельбурнской олимпиаде они спели свою «лебединую песню». Но в тяжелом весе американцы еще сильны, очень сильны...

— Ничего, друзья! Конец — делу венец,— повторяет руководитель нашей делегации Николай Петрович Лапутин, похаживая по разминочному залу.

Аркадий Никитич Воробьев дает последние наставления Власову и мне. Собственно говоря, за Юрия ему нечего беспокоиться — он наверняка обойдет Шеманского. А вот что касается меня... Тактика наших выступлений продумана до мельчайших деталей, но кто гарантирован от различных неожиданностей?..

Первым из четверки основных соперников выходит на помост Генри. Он выжимает 162,5 и 170 килограммов. Этот второй вес довольно покорно поддается и мне. Американец берет 175, а для меня Аркадий Никитич заказывает 177,5.

Снаряд на груди. Начинаю выжимать его на прямые руки. Н-ну, еще немного! И вот штанга застывает вверху. Есть! Но где же команда «опустить»? Почему молчит Боб Гофман?..

А он молчит. Чувствую, как кровь приливает к лицу, как под тяжестью огромного веса начинают дрожать ноги. А команды все нет. И, не выдержав страшного напряжения, я... схожу с места!

Все! Вес не засчитан! Так вот оно, «секретное оружие» американского менеджера!

В зале звучит свист возмущения. Обеспокоено и апелляционное жюри. Но поправить ничего уже нельзя. Вконец расстроенный коварством судьи, я не в силах справиться с этим весом в третьем подходе. Драгоценные 7,5 килограмма потеряны для меня!

Шеманскому удается выжать 180. Власов с удивительной легкостью фиксирует 180 и 187,5. Он пробует повторить свой мировой рекорд—взять 192,5, но тут ему не везет.

Рывок. Снова первым стартует Генри. Остановившись на 147,5, он покидает помост. Власову и мне покоряются 150. Наш чемпион затем фиксирует 155 и 160. Не отстает и Шеманский.

Во втором подходе я беру 157,5. Надо, непременно надо догнать американца в сумме двух движений! Именно тут я могу это сделать. Ведь это «мое» движение — рывок!

Ассистенты прибавляют на штангу сразу 7,5 килограмма. Именно те, которые «отнял» у меня ловкий Боб Гофман. Теперь на снаряде вес моего мирового рекорда. Сделанное однажды можно повторить, не так ли?.. Я ведь готов и к большему!

Подсед! Подняться!.. Но проклятая ошибка — штанга уходит немного вперед и вырывается из рук! Не догнал, черт побери!

— Ничего, ничего! — успокаивают меня Воробьев и Лапутин.— Отдохни перед толчком!

Но я не хочу отдыхать. Пусть не удалось, пусть отстаю от Шеманского. Но я могу, я должен сделать то, что задумал! Пусть все увидят, что я не слабее его, что мировой рекорд в рывке принадлежит мне по праву!

— Заказывайте 167,5, — говорю я и чувствую, как охватывает все мое существо какая-то спокойная и даже веселая злость — та спортивная злость, которая так часто приносит победу.

Воробьев просит разрешения на дополнительный подход для побития мирового рекорда.

Я снова на помосте. Спокойно, спокойно! Ошибка не может, не должна повториться. Вперед!

Вкладываю в движение все силы мускулов и души, все свое желание взять!

И беру! Беру чисто! Так, что поднимается весь зал, что даже наимудрейшие из Федерации одобрительно кивают поседевшими в спортивных баталиях головами.
Вот и есть еще один мировой! Но сумму моих двух движений он нисколько не улучшил.

Что же покажет толчок? Смогу ли я здесь превзойти Шеманского? А быть может, Генри догонит меня? Ведь он отстает всего на 5 килограммов!

Младший американец начинает толчок со 182,5 и заканчивает на 195. Отличный результат! Я толкаю 190, потом повторяю результат Генри. В последнем подходе Шеманский берет 197,5. Ох, какой же он все-таки молодец, этот сорокалетний спокойный человек в очках!
Я должен превзойти его! Не только для бронзовой медали — она уже моя. Для себя, для своего самоутверждения. Имею ведь я, в конце концов, на это право?!

И последним усилием я толкаю 200 килограммов! Вот и утвердился. Доказал, что и в толчке я сильнее. Но к радости трудной победы примешивается привкус досады и гнева. Мог ведь, мог быть вторым призером, если бы не те отобранные у меня семь с половиной!..

Отхожу за кулисы и продолжаю следить за финалом этого чудесного тяжелоатлетического спектакля.

Теперь в игре остается один Юрий Власов. Он уже толкнул 195 и борется лишь с самим собою. Со своим мировым рекордом.

Еще 10 килограммов «блинов» навешивают ассистенты на стальной гриф.

Вес взят!

— Браво, Юрий! — невольно вырывается у меня.

Он набрал уже 552,5 килограмма! Как никто в мире! На два с половиной больше своего рекорда!

Еще 5 килограммов! Да есть ли предел возможностям этого человека?!
Это чудо, просто чудо! «Потолок» мирового рекорда поднят уже до 557,5!
Зал безумствует от восторга. Когда и где еще увидишь такое?!

А Юрий улыбается и жестом руки показывает, что еще вернется на помост.

На табло появляется ошеломляющая цифра — 212,5 килограмма.

Трижды в один вечер улучшить мировой рекорд! И это, когда чемпионское звание уже давно завоевано и можно, казалось бы, отдыхать! На такое способен только Власов!..

Взял! И как легко, красиво, изящно!

Буря бушует под сводами «Ериксдальс-халле». А Юрий снимает со штанги маленький диск — тот последний пятикилограммовый довесок — и целует его. А потом прижимает к груди четыре деревянные цифры, которые, сняв с табло, подают ему ассистенты.

И вновь плывут над залом могучие аккорды Гимна нашей Родины, во славу которой так много и вдохновенно потрудились этот мужественный и сильный человек, вся наша дружная команда... Вижу, как вдруг краснеют глаза у некоторых моих товарищей, чувствую, как и у меня закипают слезы радости и гордости за нашу землю богатырей...

 

 

 Предыдущая страница        В начало         Следующая страница