21 марта 1899 года в Италии, в городе Милане,
открылся чемпионат мира по подниманию тяжестей.
Когда накануне соревнований спортивные обозреватели спросили маркиза
Монтичелли, учредителя и главного судью чемпионата, кто, по его
мнению, может рассчитывать на успех, тот отделался шуткой: "Если бы я
сам участвовал в состязаниях, мне бы не стоило труда назвать
победителя". Маркиз явно хитрил перед представителями печати. В кругу
миланских гиревиков Монтичелли был более откровенен: победителем
первенства он надеялся видеть своего соотечественника великана Скури.
Луиджи Монтичелли сам был известным атлетом, отличался удивительной
ловкостью в упражнениях с гирями. Но разве он мог идти в сравнение с
колоссом из Павии, как любовно величали Скури! Последний был
феноменально силен, шутя, поднимал массивные с круглыми шарами штанги,
подбрасывал вверх железные и каменные ядра. Скури, мог на своей
просторной спине унести тридцати ведерный бочонок вина, с которым едва
справлялись четверо трактирных слуг.
Журналисты сравнивали богатыря из Павии с учеником Пифагора -
легендарным Милоном Кротонским, которого современники считали
сильнейшим человеком на земле. Как рассказывает предание, однажды во
время лекции начал рушиться дом, в котором находился ученый.
Присутствовавший на собеседовании Милон удержал руками шатающиеся
колонны, предотвратил обвал и дал возможность учителю и его слушателям
покинуть здание.
Однако сам Скури был менее уверен в своей победе, чем его
многочисленные почитатели. Чемпионат собрал действительно сильнейших
гиревиков Европы, среди которых были настоящие богатыри. Не замедлил,
например, приехать знаменитый Редль из Мюнхена, один внешний вид
которого мог повергнуть в смятение кого угодно. И вправду, бицепсы
баварца, окружностью 50 сантиметров, говорили о редкой мощи их
обладателя. В руках Редля теряли вес штанги и бульдоги, специально
отштампованные чугунные слитки, одним словом - весь нехитрый реквизит
тяжелоатлета. К тому же чемпион Германии был на редкость вынослив;
говорили, что у него сердце борца.
Да, грозным соперником был Редль из Мюнхена, и вряд ли выдерживали
критику прогнозы Монтичелли. Но не будем забегать вперед, расскажем
все по порядку. Одним из последних после нелегкого многодневного пути
приехал в Милан представитель русского атлетического спорта Сергей
Елисеев. Он прибыл из Петербурга, где накануне завоевал право
называться первым силачом России. Приезд Елисеева в Милан остался
незамеченным. Его сухая, поджарая фигура как-то затерялась среди
громоздких торсов рослых соперников. Скромный по натуре, стесняющийся
многолюдного общества, Елисеев держался в сторонке, подальше от
разбитных журналистов и любопытствующих зрителей.
Наступил день соревнований.
Программа состязаний включала пять упражнений (вес поднимался одной и
двумя руками).
Зрители, обступившие плотным кольцом арену, на которой был установлен
помост, оживленно обсуждали выступления участников. Один за другим
выходили к штанге сильнейшие атлеты мира, удобно расставляли ноги и
резким движением выбрасывали вверх на прямую руку тяжелый снаряд. "150
фунтов,-передавалось по рядам, 160..." Шумным одобрением встретили
миланцы успех своего любимца: великан Скури с первого же подхода
вырвал правой рукой 170 фунтов. Не успел Скури скрыться в комнате
участников, как новый взрыв аплодисментов заставил его вернуться в
зал. Оказывается, богатырь Редль выбросил 175 фунтов. Что говорить,
опасения Скури имели под собой почву. Хоронясь за трибуной, итальянец
провожал взглядом удачливого соперника. Тот идет не спеша, полный
достоинства, отвечая на приветствия зрителей легким наклоном лысеющей
головы.
Тем временем на помост выходит Елисеев. Широкоплечий, с гибким станом
юноша наклоняется к штанге. Темно-русая прядь свисает на лоб. Пальцы
тесным рядком ложатся на холодный гриф снаряда, будто вжимаются в
металл. Секундная нерешительность, затем стремительный рывок. Штанга
взлетает над вихрастой головой Елисеева. Вот снаряд покачивается на
выпрямленной руке атлета; зрители видят, как ходят волной под тонкой
кожей мышцы, послушные колебаниям штанги; наконец, она подчинилась
атлету, застыла. Покоренный силой человека, зал молчит. Никому не
известный спортсмен из далекой России повторил результат знаменитого
баварца. Но, удивительней всего, юноша не собирается уходить с
помоста. Бледный, с пятнами румянца он что-то объясняет бородатому
маркизу. Монтичелли кивает головой, отдает распоряжение своим
помощникам. Те надевают на штангу новый груз. Сейчас она уже весит 180
фунтов. Через минуту снаряд снова взлетает в воздух. Маркиз Монтичелли
встает из-за стола и аплодирует русскому силачу. Он сейчас очень
доволен тем, что ничего определенного не сказал представителям печати.
В следующем упражнении Елисеев опять поднимает больше Редля, на этот
раз на целых 12 фунтов; после третьего упражнения баварец проигрывает
уже целый пуд. И только в четвертом упражнении - выжимании двумя
руками,-требующем большой силы рук и плечевого пояса, Редль поднимает
одинаковый с Елисеевым вес.
Бравый баварец как-то сразу сник. Он уже не раскланивается с публикой.
Единственное утешение, что Скури тоже обойден русским и никак не
поднимается выше третьего места.
Сергей Елисеев первым из русских штангистов завоевал золотую медаль
чемпиона мира. Он был, бесспорно, искуснейшим атлетом своего времени,
хотя в отдельных упражнениях с гирями уступал своим товарищам - Георгу
Гаккеншмидту и Петру Крылову. Эта тройка богатырей была грозой для
многочисленных иностранных гастролеров, самозванно присваивавших себе
титул "сильнейших людей в мире". Одним из таких атлетов был американец
Сампсон.
Чемпион Нового света прибыл в Петербург весной 1899 года.
Именитый гастролер остановился в гостинице "Европейская" и на другой
день вызвал к себе представителей печати и группу столичных
спортсменов во главе с доктором Краевским, основавшим в 1885 году
первое в России тяжелоатлетическое общество. Господин Сампсон оказался
упитанным человеком, невысокого роста, с энергичным усатым лицом.
Американец учтиво принял гостей, показал им призовой пояс с массивными
золотыми украшениями, медаль с алмазами, которой он был награжден за
свои спортивные успехи.
Затем Сампсон стал рассказывать о себе. "Вы, конечно, считаете
сильнейшим человеком мира моего соотечественника Кеннеди, поднявшего
тридцать с лишним пудов,- обратился к собравшимся чемпион.- Я же
поднимаю в три раза больше..."
Гости переглянулись: "Сильнейший человек на земле" внешне не
производил впечатления такого редкого богатыря, но чемпион, не дав им
опомниться, продолжал рассказывать...
К сожалению, он лишен в данный момент возможности продемонстрировать
свои рекордные упражнения, так как его гири ("не чугунные, а из
чистого серебра") не получены из таможни. Но кое-что он все же
покажет. Тут Сампсон засучил рукава, надел на бицепс правой руки два
кольца, сделанные из цепей особого фасона, и затем напряжением мускула
порвал их. В заключение разошедшийся американец стал гнуть и ломать
пятиалтынные и двугривенные. Он согнул даже серебряный рубль, что, как
известно, считалось делом нелегким.
Через несколько дней Сампсон начал свои гастроли в саду "Олимпия".
Выступления приезжего силача были обставлены весьма театрально. На
отдельном помосте стояли знаменитые серебряные гири чемпиона. Сампсон
"играл" ими легко, без усилий. Публика как зачарованная следила за
каждым движением атлета.
Но однажды случилось нечто непредвиденное...
Во время очередного выступления Сампсона на арену неожиданно поднялся
крепко сбитый молодой человек в одежде мастерового. Он решительно
направился к помосту с гирями и попросил у чемпиона разрешения
повторить его опыты. Американец побледнел, оттеснил смельчака от своих
рекордных гирь: "Нет, я вам это позволю завтра..."
А завтра... в саду не стало ни Сампсона, ни его серебряных гирь.
"Если гири были тяжелы, то почему не дать проверить их вес, как это
делают мало-мальски сильные атлеты? - писал по поводу скандала в
"Олимпии" спортивный журнал "Циклист".- Вся обстановка этих
представлений такова, что даже является сомнение в том, что господин
Сампсон ломает настоящую монету. Кто знает, быть может, это только
ловкий фокус!"
Не один Сампсон оставлял в России свою славу непобедимого...
Во времена Елисеева заслуженной популярностью пользовался цирковой
атлет А. Моор-Знаменский. Это был человек со "стальной спиной",
поднимавший на плечах пианино с тапером. Знаменский превысил в феврале
1897 года мировой рекорд в толчке двумя руками: петербургский силач
поднял штангу весом 389 фунтов.
В Москве успешно выступал другой спортсмен-самородок Сергей
Морро-Дмитриев, известный впоследствии тренер, воспитавший немало
знаменитых гиревиков. С весом Морро-Дмитриев работал изящно,
Демонстрируя высокую технику. "Озлитесь, берите дерзко",-любил
говорить Сергей Иванович своим ученикам, требуя от них смелости,
волевого напора. "Знаете ли вы, что такое атлет? - экзаменовал он
начинающих штангистов и непременно приводил им изречение древнего
философа Платона - "Атлет - это человек, который соединяет в себе
силу, здоровье и выносливость со стойкой волей, умом и сердцем".
Из учеников Морро-Дмитриева следует назвать Александра Бухарова.
Выиграв в 1913 году звание чемпиона России в полулегком весе, этот
недюжинный атлет сохранял за собой почетный титул в течение 13 лет.
В том же, предвоенном году дебютировал на всероссийской арене
замечательный тяжеловес Ян Краузе. Несмотря на свою молодость (ему
было всего лишь 19 лет), он занял первое место. Юноша-штангист был на
редкость красиво сложен, отличался силой и резкостью. Краузе
принадлежал, в частности, мировой рекорд в толчке левой рукой (96,4
килограмма).
Результаты выше официальных рекордов мира показывали и другие русские
атлеты: петербуржец П. Херуд-зинский, киевляне Ф. Гриненко и Г.
Чикваидзе, рижанин А. Нейланд, черниговский спортсмен К. Павленко.
Однако вернемся к Сергею Елисееву.
Победа русского атлета долго занимала спортивную общественность
Европы. Многие журналисты поместили статьи о новом чемпионе; сообщили
его данные: они значительно уступали измерениям Скури и Редля. Да и
снимки Елисеева говорили, что чемпион внешне не производил впечатления
силача: средний рост, скромный вес- всего лишь 82 килограмма. При
таком сравнительно небольшом собственном весе уфимский богатырь
выжимал (правда, произвольным способом) девятипудовую штангу.
По современному разделению атлетов на весовые категории Елисеев
соревновался бы со средневесами. Тем более поразительна его победа над
лучшими атлетами тяжелого веса в Милане. Ведь некоторые из них весили
по 110-120 килограммов...
Победу замечательного русского гиревика можно назвать спортивным
подвигом. Чтобы понять всю блистательность этого подвига, следует
более обстоятельно разобраться в том, как соревнуются тяжелоатлеты,
кто побеждает на помосте.
В
содержание
